Определения.

   Амазонка – женщина на коне.

    Амфибии – «…Амазонки, рождённые в морской пучине, были амфибиями*, и в воде так же свободно себя чувствовали, как и на суше…»

    Ананка – Ананка-Необходимость, или  Ананка-Неотвратимость, - так в Древней Греции называлась неотвратимая сила природы.

  «…Ананка властвует над временем и над пространством.  Ананка властвует над Богами,  над Титанами, над Атлантами.  Ананка-Неотвратимость  -  неотвратимая сила природы  - властвует над Галактиками  и  над Вселенными.  Не скрыться от неё ни самой маленькой песчинке, ни пылинке. Никто не может быть сильнее Неотвратимости-Ананки…»

  Аракс – Конь Жрицы.  «…Преданный конь Аракс был всегда рядом с ней и никогда не ходил в табун…»

   Араук – Преданный конь Н’Дины. «…Ежедневно эти жеребцы, оставив пастись табун в саванне, подходили к домикам моих старших сестёр, и ждали своих хозяек. Гнедой  маленький жеребёнок, которого звали Араук, всё это видел и смутно догадывался, что у него тоже должна быть хозяйка. Тогда жеребёнок с другими конями тоже стал  приходить в лагерь, но его никто не встречал и не звал. Он бегал вместе со всеми, повторяя всё то, что делают взрослые жеребцы. Так проходили день за днем, Араук подрастал. Он  стал замечать, что в одном домике  есть маленькая девочка, - это была я,  у которой нет коня. Его тянуло ко мне. Он часто и подолгу смотрел в мою сторону.  И однажды он подошёл к моему домику...»

     «…Ты помнишь, Араук, как мы с тобой первый раз встретились? – мысленно обратилась я к нему. Араук замотал головой. – Я тогда ещё еле ползала.  Я увидела твоё огромное чёрное копыто и мохнатую гнедую ногу. Сквозь траву я медленно стала пробираться  к твоему копыту… а потом долго гладила его своей маленькой ручкой… ты стоял, как каменный, не дрогнув… ты тоже изучал меня. Ты смотрел на меня сверху вниз и, наклонив голову, коснулся моей рыжей макушки мокрыми губами. Ты стал подходить к моему домику всё чаще и чаще.  Я  подползала к твоим чёрным, блестящим копытам, играла на земле возле твоих ног, хваталась за мохнатую ногу, - пыталась вставать. Так рождалась любовь между нами, между амазонкой и конём. Потом ты, жеребёнок,  уходил в свой табун,  и на следующий день приходил снова.  Мы вместе росли.

     Ты превращался в крепкого жеребца, а я, кроме  грудного молока, уже ела фрукты. Привязанность между нами была настолько сильна, что мы свободно мысленно общались. Когда взрослые амазонки занимались своими делами, а я, совсем ещё маленькая оставалась одна, я думала о тебе, о своем жеребце, и мысленно звала тебя.  И ты своим внутренним чутьём слышал мой голос, - приходил ко мне.  Ты видел, как ты велик по сравнению со мной и, чтобы быть ближе, ты ложился возле меня. Я, держась за твою могучую шею, уже крепко стояла на ножках, и делала свои первые шаги. Я играла с тобой, перебирая крохотными ручками твою жёсткую гриву, неловкими движениями хватаясь, то за уши, то за морду, - ты позволял мне всё. Потом я научилась забираться к тебе на спину, - ты аккуратно поднимался, и такой большой и могучий, нёс на спине меня,  маленькую девочку. У меня замирало сердце, когда я, широко раскрытыми глазами, смотрела на всё сверху. Мир сверху казался совсем другим. Сначала эти прогулки были совсем короткими, буквально вокруг моего домика, и ты снова ложился на землю, чтобы я могла спуститься. Потом  вокруг поляны. Когда я совсем освоилась, ты стал меня катать дальше по тропинкам Острова. Мы с тобой  познавали вместе великолепный Остров, на котором мы родились. С твоей спины я дотягивалась до фруктов, срывая с деревьев на ходу, ела их. Как хорошо иметь такого большого друга! На твоей спине так уютно и надёжно.  Мы проводили вместе всё больше и больше времени. Ты  катал меня повсюду. Стоило мне только подумать, и ты шёл налево или направо, или к дальней горе, или к песчаному берегу. Уставшая, я засыпала на твоей спине. Ты останавливался и тоже  дремал. Или ты уносил меня, спящую  на берег, там ложился, и я, сонная девочка, скатывалась с широкой спины на теплый песок и спала на берегу под всплески волн, а ты охранял мой сон…»

   «…Мой добрый и преданный конь! – я смотрела на Араука и улыбалась,  -  Странным  образом ты отыскивал меня!  Ты мне предан уже десять лет! Мы  вместе  росли, и мы были одним целым. Ты всегда знал, что тебе делать: в какое время быть тебе возле меня, а когда можно находиться со своими сородичами».

   «…Привязанность коня к маленькой амазонке становилась всё сильнее, и я уже не представляла, как можно жить без него. Мы были всегда вместе. Целыми днями мы разгуливали по Острову. Всё на этом Острове служило нам, - амазонкам. Звери покорно замирали, готовые услужить,  когда к ним подъезжала маленькая девочка на коне…»

   Я посмотрела на Араука и подумала, что его жизнь связана с моей жизнью так же, как жизнь  Дриад связана с деревом, на котором они живут. И мой конь Араук будет жить столько, сколько буду жить я, и если когда-то я выберу смерть, то мой конь тоже умрёт. Таковы наши законы.  Араук  предан мне и душой и телом. Так проходит жизнь каждой амазонки в нашем племени. Конь и амазонка рождались в одно и то же время  друг для друга и всю жизнь они были вместе. Он знал, что его предназначение, -  служить  и помогать одной единственной, - охранять, беречь, выручать только её одну. Он всё знал, и всё чувствовал и был свидетелем всего, что происходило с его хозяйкой. И когда амазонка погибала на тренировочных упражнениях или в бою, - конь терял свою миссию, и просто уходил и жил в одиночестве отшельником, быстро старел и умирал на далёком песчаном берегу…»

    Бастет – имя кошки. «…Ещё у Жрицы была кошка, подаренная ей Богиней Бастет – Богиней радости и веселья. В честь Богини кошку так и звали Бастет. Находясь под особым покровительством Богини, кошка приобрела бессмертие и безграничную свободу. Сама кошка была песчаного цвета, а мордочка, хвост и лапки у неё  были тёмно коричневыми, почти чёрными. Бастет могла перемещаться по Острову совершенно независимо, она могла исчезать на неопределённое время и появляться совершенно неожиданно. Ей единственной было разрешено подниматься по ступеням в храм в любое время и задерживаться там столько, сколько захочет. Бастет могла спать на площадочке в тени храма, а когда Гелий убирал тень, она спускалась по белым ступеням и уходила в амазонские леса ловить мышей. Жрица смотрела на кошку снисходительно, с улыбкой  и  иногда кошка забиралась к ней на плечи, устраивалась  вокруг шеи, свешивая лапы на грудь, образуя меховой воротник…»

 Белый Берег -  один из берегов острова с белым кварцевым песком, на котором проходили ежедневные тренировки и куда причаливали корабли.  «…по молчаливой команде Жрицы старшие сёстры на своих жеребцах каждый день уносились на Белый Берег  и тренировались в искусстве ведения боя…» Белый Берег находится в юго-восточной части Острова.

 Борей  –  в греческой мифологии сын звёздного Астрея и зари Эос, Бог северного ветра, обитающий в глубокой пещере во Фракии.

  Бур – имя медведя, одного из древнейших обитателей Острова.  «…Старше его была, пожалуй, только Жрица, но он всё продолжал расти. Бур был невероятных размеров и, по вечерам в его берлоге-пещере, спрятавшись у него подмышкой, мне было очень уютно. Прижавшись к нему, я мысленно спрашивала его о прежних временах, и он так же мысленно рассказывал мне о Великих Богах, некогда населявших планету, о столкновении светлых сил с тёмными, и зарождении нашего Острова. Я засыпала и сквозь сон впитывала знания.  Днём я каталась на его спине, держась за жёсткую шерсть. Он шёл по своей тропе, и это была только его тропа, и никто не смел пересечь тропу Бура…»

   Вакх (Дионис) – в мифах Древней Греции бог вина, насылающий безумие на смертных.

   Вакханки (менады) – спутницы Вакха. Следуя толпами за ним, сокрушают всё на своем пути тирсами (тирс – жезл Диониса и менад, увитый плющом  и увенчанный сосновой шишкой). Они разрывают на части диких животных, пьют их кровь, приносят человеческие жертвы. Встретившихся женщин увлекают за собой, призывая служить Вакху.

  Гелий –  титан солнца и света дневного, сын титана Гипериона и Тейи, брат богини луны Селены и утренней зари Эос. Он поднимался утром из Океана, объезжал  всё небо и опускался вечером на западе снова в океан.  Был принят в круг олимпийцев. Позже  его вытеснил юный солнечный бог из рода Кронидов  - Аполлон.

 Гилеи – Название Острова, на котором жили амазонки. Остров был «…Было это три тысячи лет назад. Первыми посетили Остров древолюди-лапиты из лесов Пелиона.  Принёсли подарки Гилей-деревище с братьями:  сам он -  Гилей, и все его братья Гилеи. Стали братья целой чащобой Гилеев и стоят. Порос Остров деревьями разными, всевозможными, райскими. Стоят вечнозелёными амазонскими лесами. Так и стал Остров называться по имени Гилея и его братьев – Остров Гилеи.

  Гиперион – Солнечный титан, отец Гелия и дедушка Ан’Гелины.  «…Солнечный Гиперион породил от небесной Тейи Гелия-Солнце, Селену-Луну и Эос-Зарю. Титан горный Крий породил звёздного Астрея. И уже  Астрей взял себе в жёны Эос-Зарю, и родились у них звёздные Титаны и Титаниды, которые горят на ночном небе, и ветры: бурный северный ветер Борей, восточный Эвр, влажный южный Нот и западный ласковый Зефир, несущий обильные дождём тучи.

    Вот из этого солнечного рода и была Жрица   Ан’Гелина, - бессмертная Титанида, - последняя из рода Солнечного Гипериона. И подарили ей могучие Титаны дед Гиперион и его сын Гелий в день двадцатипятилетия Остров, и повелели ей копить и преумножать женскую энергию на нём.

    Было это три тысячи лет назад…»

  Дриады  -  «…Среди всего этого разнообразия Остров ещё заселяли  существа из параллельного мира. В основном они жили своей жизнью и редко показывались нам.  Но однажды я наткнулась на дерево, на котором жили Нимфы Дриады. Проезжая на Арауке мимо одного дерева я услышала весёлое щебетание. Я остановилась и глянула вверх. На дереве жили бестелесные, относительно бессмертные девушки. Они родились вместе с этим  деревом, живут на этом дереве, питаются энергией дерева и умрут вместе с ним. И если это дерево будет жить тысячу лет, весёлые девушки Дриады будут жить тоже тысячу лет. Я стояла и наблюдала за невесомыми девушками в нарядах, которые они сами себе придумывали. Завидев меня, они притихли, затаились. Но я видела их любопытные личики за каждой веткой. Потихоньку они стали спускаться ниже, приближаясь, рассматривали меня. Они спустились на самые нижние ветки и, протягивая ко мне ручки, пытались дотронуться до меня. Но мы жили в разных мирах, в разных измерениях и не могли взаимодействовать.  Любопытство их ко мне потихоньку исчезло.  Они по веткам убежали на вершину дерева и продолжили свою игру…»